Социальные сети стали в наше время не только средством общения, но и сильным связующим звеном между людьми — информация, выложенная, например, в Facebook, может распространиться среди тысяч человек за считанные часы. Тот, кто просит о помощи, получает ее, а тот, кто добр — творит благие дела.
В одном из спальных районов Тбилиси на последнем этаже однотипной многоэтажки шел такой разговор:
– Может, тебе чего-то хочется? Скажи, Нанико. Я сделаю всё, что смогу, – умолял Отари свою жену.
– Нанико, свет тебя не раздражает?
– Не-ет, – почти беззвучно ответила жена.
Отари не был идеальным мужем. За два года семейной жизни бывало всякое: и крики, и напрасные обвинения, и еще куча всего такого, о чем не хотелось вспоминать.
Нану вчера привезли из роддома – умирать. Врач сказал, что ей остались считанные дни, не больше недели. Их новорожденная дочка Барбаре находилась в реанимации с менингитом. Ей, семимесячной, врачи еще давали хоть какие-то шансы на жизнь, а матери – нет. Саркома, которую обнаружили во время беременности, чудес не терпит и на дни очень скупа.
– Я хочу видеть мою девочку… Хоть одним глазком…
Отари чуть не заплакал:
– Ты же знаешь, что она на аппаратах. Вот санитарка ее сфотографировала, – вложил в руки жены большой снимок маленького комочка жизни, чей приход в этот мир дался так дорого. – Смотри, она улыбается.
Нана посмотрела на дочь долгим взглядом. Потом отвернулась к стене, глотая слезы.
Отари выждал немного и снова спросил:
– Может, все-таки хочешь чего-нибудь? Ты только скажи, я всё сделаю.
– Мне бы хотелось… – на измученном лице роженицы появилось слабое подобие улыбки. – Помнишь, я была в гостях у Тазо… Он только что прилетел с Украины…
– Помню, Нанико, помню, – Отари гладил ее руку. – Тебе нельзя напрягаться…
– "Киевский" торт….
Отари беспомощно оглянулся на тещу, беззвучно плакавшую в углу.
– Может, "Идеал" или "Наполеон"? Я закажу самый лучший…
– Нет, я хочу "Киевский" торт, – задумчиво повторила Нана. Потом посмотрела на мужа. – Наверное, я глупость сказала… Мне бы знак какой, что всё будет хорошо… Иди, Отари… Я хочу спать.
Убедившись, что жена заснула, Отари вышел из комнаты.
– Что делать? Где достать этот торт? – спрашивал он у домашних.
– Не обращай внимания. Это просто бред. Она не в себе, – успокаивал его старший брат Роин. – Нани уже и не вспомнит, что сказала.
– Нет, я должен. Может, это ее последнее желание. Я потом себе не прощу.
– Но у нас нет никого на Украине. Это невыполнимо.
– Может, ей просто торт заказать. Крема побольше, фигурок сахарных. Она и не поймет, – посоветовала мать Отари.
– Знать бы, как он выглядит. Или рецепт, – вторила теща.
Отари кинулся к компьютеру и набил текст на своей странице в Facebook:
– Люди, помогите. Моя умирающая жена хочет "Киевский" торт. Я не знаю, как его достать. Дорог каждый день.
Потом приписал адрес и номер мобильного телефона.
На другой день в полдень кто-то позвонил в дверь. На пороге стояла незнакомая пожилая женщина с круглой фирменной коробкой.
– Я прочла пост на "Барахолке" (многотысячный закрытый русскоязычный форум для женского населения Тбилиси на Facebook, создатель Шахноза Муминова — прим. ред.), призыв к грузинам, которые летят из Киева. Я прямо из аэропорта. Вот возьмите. Денег не надо.
Отар не верил своим ушам. Машинально взял круглую коробку с украинской надписью.
– Но я не знаю, что такое "Барахолка". Я разместил пост в Facebook.
– Значит, кто-то перепостил Ваш крик души в этот закрытый женский форум. Мужчин туда не принимают. Но это неважно.
– Скажите хотя бы, как Вас зовут.
– Лали. Извините, меня внизу ждет такси, – крикнула она, спускаясь к лифту. – Вы все-таки не теряйте надежды.
– Да, да, конечно, – кивнул Отари. – Большое спасибо Вам за все.
И бегом понес коробку жене.
Вечером снова раздался звонок в дверь. На пороге стояла молодая русская женщина.
– Это Вам, – сказала она, протягивая уже знакомую коробку. – Я читала пост на "Барахолке". Сегодня летела из Киева.
– Спасибо. Но нам уже привезли один торт.
– Ой, я опоздала. Как жалко. Но все равно пусть этот будет от меня.
Потом добавила:
– У меня сестра умерла от рака в прошлом году. Вот я и подумала: как бы ей…
Отар полез за бумажником.
– Нет, ничего не надо. Это подарок, – и незнакомка зацокала каблуками по лестнице.
Второй торт занял место рядом с первым, уже нарезанным.
Ближе к двенадцати ночи напряженную тишину разрезал еще один неожиданный звонок.
– Кто там? – спросил Отари.
– Откройте, пожалуйста. Это Оксана из Киева. У меня для вас торт.
Отари открыл дверь. Только спросил как пароль:
– "Барахолка"?
– Да. Берите. Таксист Вас с трудом разыскал.
– Но у нас уже есть два. Большое спасибо.
– Да не назад же его везти. Берите! Пусть у Вас всё будет хорошо, – и пошла вниз.
Отари только головой покачал. Еще кто-то считает, что отзывчивых людей сейчас днем с огнем не найдешь.
На другой день Нана впала в беспамятство. Отари сидел у ее кровати. В комнату зашла его мать. Скользнула взглядом по трем круглым коробкам:
– Хорошо, что она успела их вчера увидеть. Съела лишь маленький кусочек. Надо же, какое совпадение. Три штуки в один день. И все от разных людей.
– Может, это и есть тот знак, который она хотела. Бог любит Троицу, – отозвался Отари.
* * *
Через три дня на похоронах у Наны единственным утешением была новость из реанимации – Барбаре выкарабкивается. Медленно идет улучшение. Всепобеждающая жизнь завоевывает свои позиции.
