Все профессии нужны, все профессии важны. Даже те, необходимость в которых, вроде бы, давно отпала. Это вам только кажется, что во всю жизнь вам не понадобятся услуги носильщика. Наступит день, когда вы с радостью отдадите если не полцарства, то ползарплаты за носильщика. Если найдете его. Поверьте, я знаю, что говорю.
Читайте также: Тбилисская скатерть-самобранка — старая традиция снова входит в моду >>>
Дело происходило в середине 90-х. Мы с семьей переселялись из одного спального района в другой. Меняли меньшую площадь на большую. Погрузили всю мебель и скарб на грузовую машину и приготовились спустить с девятого этажа пианино. А пианино было не простое, а антикварное, выпущенное в Германии в 1882 году. С чугунной дека и клавишами из слоновой кости. Сдвинуть его с места почти так же невероятно, как живого слона. Нужна специальная, профессиональная помощь носильщиков.
И тут дело даже не в тяжести музыкального инструмента, а в умении и сноровке, с которыми знающий человек спустит этот тяжеленный предмет хоть с 25-го этажа. Для перетаскивания пианино нужны специальные, широкие ремни, которые перекидываются носильщиками через плечи, и недюжая человеческая сила. Одним словом, профессиональных носильщиков среди нас тогда не оказалось. И с затеей спустить раритет с последнего этажа пришлось расстаться. Подумали, вернемся за инструментом позже, когда сможем заплатить за услуги носильщикам. Но не вернулись и потеряли его.
Профессия носильщика издревле пользовалась популярностью в нашем городе. Муша – так называли тружеников этой непростой профессии в Тифлисе. Знаний и образования, конечно, не требовалось, но физических сил нужно было иметь достаточно.
Муша и барышня
С раннего утра муша собирались на тифлисских базарах в ожидании найма. Спрос на них был большой. Через несколько часов носильщики, навьюченные товаром, расползались по городу. Нести на горбу приходилось самое разное – от тюков с продуктами до самих господ. Да, бывало и такое. Шла, к слову, барышня с армянского базара, и полил проливной дождь. А тут, как по заказу, муша проходил по улице, видимо, спешил домой. Она его подозвала и взгромоздилась к нему на спину, чтобы туфли не испортить.
Экипировка муши была незатейливой – две-три веревки, широкий кожаный ремень и набитая сеном подушка — куртани. Среди мушей существовало разделение труда. Одни, к слову, таскали на себе сугубо мебель. Другие — муку и зерна, третьи работали на вокзале, четвертые нанимались на работу в частные дома и так далее. Почти так же распределялись и районы. Муша, работавший в районе вокзала, ни за что не стал бы занимать чужой район и работать на Мейдане.
В 1880-х годах в Тифлисе насчитывалось около двух тысяч мушей, пишет в своей книге историк Юрий Анчабадзе.
"Это были главным образом грузины – выходцы из Рачинского уезда, приезжавшие на заработки в столицу. Среди мушей встречались также и армяне Эриванской губернии и областей Персии. Рачинцы появлялись в городе зимой, по окончании всех земледельческих работ, обычно группами по десять человек, чаще всего это были жители одного села. К следующему лету половина такой группы возвращалась домой для выполнения необходимых сельскохозяйственных работ, причем они обязательно помогали семьям тех, кто оставался в Тифлисе. Через год в села отправлялась другая группа носильщиков.
Читайте также: Тайны рассекреченной Авлабарской типографии >>>
Муши — выходцы из села — составляли своеобразные товарищества. Во главе такого товарищества становился человек, пользовавшийся непререкаемым авторитетом среди своих. Каждый вечер все члены товарищества отдавали ему свой заработок. Получаемая сумма распределялась поровну между членами объединения. Такие товарищества сохранялись только до последней четверти XIX века. Однако дух единства сохранялся среди этих работников еще долго. Чувство единения, сознание своего товарищества помогало жить в новых условиях. Муши всегда защищали своих товарищей. В случае нужды опекали друг друга. О силе и выносливости мушей ходили легенды. Один такой старожила перенес кузов четырехместной кареты. Знаменитый муша Берика Георгобини "таскал по авлабарскому подъему на пари тяжести по 25 пудов". Впрочем, не меньше рассказов про трагические случаи из жизни мушей, о внезапной смерти носильщика под тяжестью непосильного труда".
Муша и его мечта
Представителей этой специальности и сегодня в нашем почтенном городе достаточно. Современного носильщика можно найти на шумном рынке стройматериалов Элиава. Весне в этом месте радуются особенно. С наступлением тепла жители начинают делать ремонт. И рынок, после застойных зимних месяцев, наконец оживает. По узким асфальтным коридорам начинают катиться тачки, подталкиваемые носильщиками.
Внешне довольно колоритный Зура Беделадзе работает на рынке с момента его открытия, с 97-го года. Правда, тогда он работал на складе, где хранились краски. Носильщиком Зура работает четвертый год. Его ежедневный доход составляет максимум 50 лари. Из них пять лари уходит на дорогу и еду. К тому же, если работа трудоемкая, то Зура зовет на помощь коллег, и доход они уже делят пополам.
— Погрузишь иногда товар, довезешь до места, а владелец груза отказывается платить по счету, заявляет, нет у меня столько, — делится Зура профессиональными курьезами.
Зуре всего 53 года. Но выглядит он так, что можно спокойно "накрутить" еще лет десять. В этой профессии нет возрастного предела. Самому молодому носильщику на рынке 28 лет, а самому старшему — 60. Главное мерило — хорошее здоровье и физическая подготовка. Зура бы и рад отойти от дел и заняться фермерством. У него в Амбролаурском районе региона Рача есть старый родительский дом. Но для этого нужен солидный капитал, которым он не располагает.
— Я по образованию инженер-лесовод. И дело фермерское знаю хорошо. Если бы у меня были средства, я бы уже завтра завел хозяйство. Понимаете, заниматься в Раче малым хозяйством сегодня нерентабельно, оно не приносит значительного дохода. А для масштабного хозяйства нужны солидные капиталовложения. Я уже все высчитал. Нужны 50 тысяч для разворачивания бизнеса. И рентабельным он станет только года через два. Это моя мечта, может, когда-нибудь мне все же удастся ее осуществить.
Тут к месту нашей дислокации подтягиваются продавцы и менеджеры близлежащих магазинов, рабочие. На рынке народ общительный, только дай повод поболтать.
— Да разве это специальность – носильщик или грузчик?— спрашивает один из предпринимателей, как сам представляется. – Сюда приходят люди из самых разных сфер. От хорошей жизни в носильщики не пойдешь. Хотя ничего зазорного в таком деле тоже не вижу. Любой труд достоин уважения. Может, лет 150 назад и была отдельная специальность носильщика, но сегодня люди стараются совместить много ремесел. Он кроме того, что груз тебе донесет, еще и плотником работает, и сантехником.
Читайте также: Модный приговор Тифлису — как одевались наши предки >>>
Тут они почти хором советуют пройти к Дидубийскому мосту, у которого сидят рабочие (муши), которые представляются мастерами на все руки. Про таких специалистов широкого профиля часто слышишь: подъехал к мосту, предложил работу, человек признался, что и трубы проводит, и кафель кладет. А на деле толком не умеет ничего. Но, чтобы подтвердить слухи или опровергнуть, нужно, как минимум, пообщаться с таким человеком-оркестром. От рынка стройматериалов до моста каких-нибудь две минуты ходьбы. Подхожу к такому островку немолодых мужчин. Вокруг дрели, перфораторы и другие строительные инструменты.
— А с чего вы взяли, что тут сидят носильщики? – оскорбленно спрашивает плотный мужчина, по всей видимости, самоизбранный бригадир, центральная фигура. – Ну-ка, посмотрите на нас, кто из нас тут похож на носильщиков? Посмотрите вот на этого человека, — показывает он на высокого, худощавого мужчину, который находится немного подшофе. – Вот он, например, воевал на Абхазской войне. Он по призванию художник, знаете какие картины писал? А сегодня он пьющий человек, у него нет ни дома, ни семьи, ни работы. И картины его никому не нужны. Что вы знаете о жизни таких людей? – продолжает напирать мужчина. — Вы лучше пишите о том, как людям жить тяжело. И как они скатываются в яму, — подытоживает он. — А носильщиков и грузчиков среди нас не ищите. Езжайте в сторону Авлабари, там армяне, езиды, вот они на плечах и таскают грузы.
Муша, горб и гроб
Еще не полностью оправившись от гневной тирады, отправляюсь в сторону метро. Решаю в самом деле съездить в Авлабари. Грузчики и носильщики со своими машинами расквартированы тут по левую сторону от выхода станции метро Авлабари.
Володя уже лет семь как занимается извозом. У него большая зеленая маршрутка, видавшая виды. Он вначале предлагает залезть к нему в салон. А потом, понимая, что мне карабкаться туда высоко и неудобно, сам выходит из машины. И вот уже перед старенькой маршруткой собирается приличная компания. В Авлабаре любопытный люд наскоро слетается в стаи. И обсуждает в них все: от результата вчерашнего футбольного матча до курса национальной валюты и местной сенсации. Это такая характерная особенность района. В мелодии местных голосов легко прослушивается тбилисский говор. В нем мягко перемешиваются акценты, языки, ритмы… Володя, например, родился в этом районе. И хотя по национальности он грузин, армянским языком владеет не хуже любого армянина.
Читайте также: История Тифлисских мостов — прошлое и настоящее >>>
— Я по специальности художник, — рассказывает Володя. – Занимался много лет керамикой. У меня были ученики. А потом как-то все сошло на нет. Не окупаемая это профессия. Затрат было больше, чем доходов. Работа скрупулезная, а у меня уже возраст, глаза не те. Одним словом, решил я заняться другим, более доходным делом.
Работенка не из легких. Но главным образом из-за того, что сидишь и часами, а порой днями ожидаешь заказов. Бывает два дня ничего, а на третий сыпятся заказы, как из рога изобилия.
— Раньше как было – пошел на работу, отработал и получил зарплату, — подключается к нашему разговору коллега Володи, с интересом наблюдавший за нашим диалогом. — А теперь изволь гнуть спину. Сколько заработаешь — столько и получишь. Когда рыбак едет на озеро и закидывает удочку, разве он знает, поймает он сегодня рыбу или нет? Вот так и у нас. Приходишь с утра и загораешь в ожидании клиента.
— Много в нашем районе разных носильщиков работало, ходил раньше один, носил на горбу гроб, — продолжает Володя, и видя мои расширившиеся от удивления зрачки, добавляет – нет, вы не подумайте ничего страшного, он пустой гроб носил.
Меня долго донимал вопрос, почему носильщиками в Тбилиси работали люди определенной этнической принадлежности. Тбилисские носильщики, как и дворники, были, как правило, по национальности езидами.
— Это тбилисская прослойка, которая была довольно бедна и, следовательно, соглашалась на любой вид заработка, — поделился своими соображениями мой новый знакомый. — Мы по долгу службы тоже можем любую тяжесть поднять. Но если нам нужны четыре человека для подъема пианино, езиды его поднимут вдвоем. У них специальные ремни, которые они надевают, и особая сноровка.
Читайте также: Исчезнувшая тифлисская профессия — тулухчи >>>
Оказалось, что и у этой, особенной категории носильщиков есть свое, особое место дислокации. Обычно их можно найти на площади Орбелиани (бывшая Колхозная), у парка. Но то ли день выдался необычным, то ли грандиозный ремонт, идущий на этой улице, заставил поменять обычное место, только найти носильщиков-силачей в этот день мне так и не удалось.
Вообще нет никакой необходимости совершать масштабные марш-броски по городу. Эра информационных технологий сокращает время и расстояния. Сегодня к услугам пользователей — сотни сервисов по доставке. Достаточно кликнуть в ресурс, набрать телефонный номер и заказать обслуживание, не выходя из дома. Одним словом, профессия и по сей день живее всех живых. Она лишь слегка модернизировалась.
