О том, как он попал из Сухуми в Москву, как музыка стала его жизнью, почему ему больно и что Грузия значит для музыканта, Давид рассказал в эксклюзивном интервью колумнисту Sputnik Грузия Анастасии Шрайбер.
- Давид, добрый день! Очень приятно с вами познакомиться.
— Взаимно, спасибо!
— Когда мне исполнилось 12 лет, в мой день рождения, 14 августа, в Абхазии началась война. Уже было понятно, что школы не работают, а мне нужно было продолжать учиться. Все мужчины, соответственно, остались – дяди, отец, дедушка. А женщин и детей отправили в Тбилиси, учиться, пересидеть бомбежки…
- У вас в Тбилиси были родственники?
— Нет, в Тбилиси у нас никого не было. Мы снимали квартиру на Марджанишвили, точнее на проспекте Давида Агмашенебели, в сторону церкви.
- Я как раз с Агмашенебели вам и звоню.
— Да? О боже мой! У меня сейчас мурашки по телу пробежали, все вспомнил, столько связано с этим местом. Мы прожили в Тбилиси год. Я закончил 6-й класс в грузинской школе. И мы переехали на Украину, в Харьков, потому что уже было понятно, что конфликт затянулся. А в Украину отец нас направил, поскольку там были его друзья, которые пригласили нас к себе. Сами понимаете, война, нужно было как-то выживать.
Восемь лет мы прожили в Харькове, там я закончил школу, поступил на юридический. И умерла мама. Потом мы переехали в Сибирь, в Кемерово, куда нас позвала тетя, двоюродная сестра мамы. Нам очень сильно помогли, папа там начал работать. Я перевелся туда, окончил юрфак в Кемеровском государственном университете. И как только закончил, сказал, что хочу заниматься музыкой, в свой же день рождения купил билет и уехал в Москву.
- С чего началось ваше увлечение музыкой?
— Творчеством я занимался всю жизнь. Пел, играл в театре. Кстати, я играл в первом грузинском детском театре в Абхазии, тогда он назывался "Тетри талга" (примеч. Sputnik — в переводе с грузинского "Белая волна"). Между прочим, в этом театре мы играли вместе с Зурабом Матуа из "Камеди Клаб", он тоже сухумский.
— В Харькове, у меня была группа. В Кемерово я запел, потом я стал это развивать. А уже в Москве, куда я переехал в 2003 году, точнее через полгода, меня взяли в мюзикл группы Queen под названием We Will Rock You. Они сами отбирали участников, и я попал в премьерный состав, играл главную роль Галилео. После мюзикла я и решил профессионально заняться вокалом. Стал учиться в Джазовом колледже, но не закончил, потому что времени не было – надо было выступать, ездить на гастроли.
- Правда, что у вас есть лицензия на исполнение песен из репертуара Queen в России?
— Дело в том, что, тогда я работал с Queen, и после того, как мюзикл закончился, я решил создать трибьют-команду Queen и играть только Queen.
- Вы о The Bohemians? Она сейчас существует?
— Да, она существует и очень удачно гастролирует. Вот мы недавно приехали из Владикавказа. Этим коллективом я занимаюсь почти тринадцать лет. Был период, когда я уходил из-за проблем со здоровьем, но потом вернулся. А что касается лицензии, на самом деле ее нет. Есть вербальный договор с менеджментом Queen о том, что мне разрешают петь эти песни. Но, правда, есть одна песня We Are The Champions, на которую у моей группы была лицензия – на запись и издание.
- Давид, давайте поговорим о проекте "Голос". Как вы решились принять в нем участие? Это первый подобный опыт.
— Нет, до "Голоса" я участвовал в "Народном артисте", благодаря которому и переехал в Москву. После этого я особо не стремился участвовать в таких проектах. А с "Голосом" получилось совершенно случайно. У меня много друзей в силу моей работы, я продюсирую разных артистов, пишу музыку, продаю ее в России и за рубежом. И, соответственно, за это время я познакомился и с менеджментом, и с редакторами "Первого канала". Как-то в разговоре мне сказали: "Давид, не хочешь попробовать?". И я решил попробовать, посмотреть, что из этого получится. Я даже не думал, что ко мне повернуться…
- Но к вам повернулись. И все четверо. Вы – член команды Леонида Агутина. Что вы о нем скажите? Почему выбрали именно его?
— У нас хорошие отношения, рабочие, доброжелательные. А насчет того, почему я выбрал его, а не другого, понимаете, если, наверное, не было бы моей давней дружбы с Биланом, я бы пошел к Диме. Потому что музыкально Дима чуть ближе ко мне. А потом идет Леонид. Но к Билану я не пошел, чтобы избежать слухов по поводу ангажированности. Только из-за этого. А к Агутину пошел, потому что я давно знаком с его творчеством, он мне тоже близок по духу. И я думаю, что не ошибся.
- Каков ваш настрой? Чего ожидаете на проекте? Чего хочется: выиграть, прославиться?
— Знаете, сегодня я могу сказать с высоты моего возраста, какого-никакого: я хочу, чтобы это было достойно. Не просто выиграть, порвать кого-то, положить на лопатки. Нет. Для меня музыка никакого отношения к состязаниям не имеет. Я хочу себя испытать, насколько мне позволит, во-первых, мой организм после продолжительной болезни, насколько я смогу это выдержать и до куда я смогу дойти. И, конечно же, приложить максимум, но чтобы это все было честно.
Чего я ожидаю? Я от себя, наверное, больше ожидаю, нежели от окружающих. Потому что я уже как-никак, но реализован в музыке, в творчестве. Мне просто хочется посмотреть, насколько я сегодня могу быть интересен как продюсеру, так и публике. Конечно же, ни один артист не может обойти проявление популярности. Но в "Голосе" она мимолетная, особенно, если ты дальше не прикладываешь особых усилий, не делаешь новые песни. О тебе очень быстро забывают. Это прекрасно знают все взрослые люди. Поэтому, посмотрим, сейчас просто хочется петь.
- Давид, вы писали музыку и к театральным постановкам, и к анимации компании Ларса фон Триера, аранжировки разным музыкантам и исполнителям. В одном из интервью я читала, что вы хотите получить "Оскар" за музыку к кинофильму. Есть такое дело?
— Нет, моя мечта – это "Грэмми". Но если мне дадут "Оскар", я не откажусь.
- То есть для кино вы еще музыку не писали?
— Нет.
- Но хотели бы написать?
— Очень. Дело в том, что для компании Триера я писал именно ту музыку, которую я пишу для театра, она ближе к грузинской. Тот мультфильм назывался Children's World. Это артхаусная анимация.
- Давид, я хотела коснуться той травмы, которую вы получили много лет назад, когда вас избила в одном из парков Москвы группа гопников, и вы получили серьезное повреждение глаза. С тех пор я читала, что за последние три года вы сделали около 20 операций и по-прежнему испытываете боль, особенно когда поете на высоких нотах. Как вы справляетесь с этим?
— Я как раз на днях приехал из Санкт-Петербурга, где встречался с новым врачом. У меня вторичная глаукома.
- Вам противопоказано петь?
— Мне не желательно напрягаться. Любое напряжение – это боли.
- Это можно вылечить? Только операбельно?
— Сейчас мне дали шанс на то, что я смогу медикаментозно сбросить давление, потом сделать кое-какие уколы. Я уже начал эту терапию. Посмотрим, что будет. Если давление не начнет падать, не будет поддаваться медикаментам, то нужна будет очень серьезная и долгая операция. Но я хочу побороться. Но это, конечно, на лекарствах на всю жизнь. Это очень серьезное заболевание на самом деле. Очень много побочных эффектов у меня развилось после операций.
- Мы желаем вам скорейшего выздоровления, Давид. Вы должны справиться!
— Спасибо!
- Хотела спросить про вашу семью. Я помню вас на передаче "Давай поженимся". Во-первых, вы тогда шикарно спели грузинскую колыбельную. Тогда вы еще не были женаты. А где вы встретили свою супругу?
— Поверьте, я точно не там нашел свою супругу (смеется). Я нашел жену чуть позже, четыре года назад. В ней очень много кровей: русская, румынская, украинская, венгерская, немецкая.
- Давид, а что насчет Грузии. Вы сюда приезжаете? Или не были с тех пор, как переехали?
— В Грузии я в последний раз был в 2007 году. К сожалению, потом у меня не получалось. Сейчас я очень надеюсь, что в следующем году у меня получится приехать. Я этого очень жду. Как только улажу дела с документами, тут же поеду в Грузию.
- Но язык грузинский вы помните?
— Я не только грузинский знаю, я еще мегрельский знаю. А так я каждый день читаю новости на грузинском языке, в семье общаемся на грузинском языке, и моя жена тоже пытается учить.
- То есть традиции грузинские чтите и сохраняете?
— Да вы что? Только благодаря им я и живу!
- Ну тогда вам нужно срочно в Грузию. Потому что десять лет – это большой срок. За это время Грузия поменялась, обновилась.
— Я знаю, я слежу за Грузией. Поверьте, я за Грузией слежу намного пристальней, чем за той страной, где живу. Мне очень важно, что происходит с моей родиной, особенно политическо-социальная ситуация. Мне бы очень хотелось, чтобы Грузия была процветающей, богатой и доброй, такой какой она была всегда.
